Поликарпов Леонид Николаевич

Банкротство

Применяя правовую позицию Конституционного Суда России (см., Права кредиторов земли ДДУ, ДДУ: жильё или инвестиции), Верховный Суд в Определении от 2.11.23 №309-ЭС22-24570(6,7) по делу №А60-31963/2020 указал следующее:

«Первоначальная компенсация выплачивается залогодержателю вследствие самого факта передачи региональному фонду предмета залога.
По смыслу абзаца пятого пункта 4 резолютивной части постановления №34-П при определении суммы данной компенсации используется реконструкция распределения выручки на случай, если бы была осуществлена продажа заложенных земельного участка (права застройщика на него) и расположенного на данном участке объекта незавершенного строительства на торгах в процедуре банкротства (с особенностями, предусмотренными упомянутым постановлением).
При реконструкции цена реализации принимается равной оценочной стоимости находящихся в залоге объектов. Из этой стоимости вычитается сумма расходов на обеспечение сохранности предмета залога (пункт 4 статьи 201.14 Закона о банкротстве). Тем самым рассчитывается чистая выручка, которая подлежала бы распределению между кредиторами при обычной продаже.
Затем вычисляется 60-процентная часть чистой выручки, в распределении которой на основе принципа пропорциональности гарантированно участвуют все кредиторы – залогодержатели (далее – гарантированная квота) (имея ввиду наличие во временном порядке прямой ссылки на пункт 6 статьи 210 Закон о банкротстве, который, в свою очередь, отсылает к подпункту 1 пункта 1 статьи 201.14 названного Закона).
После этого определяется совокупный размер требований всех залоговых кредиторов (включая граждан – участников строительства, обязательства перед которыми передаются региональному фонду) и доля требования конкретного кредитора, претендующего на получение компенсации, в этом совокупном размере.
И наконец, исходя из размера указанной доли, в целях соблюдения принципа пропорционального распределения гарантированной квоты между всеми залогодержателями, определяется та ее часть, которая пришлась бы на кредитора при отчуждении предмета залога на торгах.
Таким образом, предварительный размер первоначальной компенсации в рублях определяется по следующей формуле:
К = (С – Р) × 0,6 ×Д/100,
где К – сумма компенсации,
С – оценочная стоимость предмета залога,
Р – сумма расходов на обеспечение сохранности предмета залога,
Д – доля требования кредитора, претендующего на компенсацию, в совокупном размере всех требований залогодержателей передаваемого региональному фонду предмета залога (включая граждан – участников строительства, обязательства перед которыми передаются региональному фонду), выраженная в процентах.
Если полученная величина менее 50 процентов от суммы требования кредитора к застройщику, кредитор получает первоначальную компенсацию, рассчитанную по приведенной формуле, если больше – 50 процентов от его требования.
При этом по смыслу абзаца пятого пункта 4 резолютивной части постановления №34-П суд, реализуя дискреционные полномочия, в целях установления разумного размера компенсации вправе отойти от приведенной методики расчета как в сторону уменьшения присуждаемой суммы, так и в сторону ее увеличения (при сохранении равного подхода ко всем получателям компенсации). Вместе с тем такое отступление не может быть произвольным, оно должно быть обусловлено спецификой отношений по поводу конкретного передаваемого объекта, наличием исключительных обстоятельств, существенно отличающих этот объект от других подобных. Соответствующие мотивы указываются в судебном акте.
В рассматриваемом случае суды ошибочно определяли первоначальную компенсацию исходя из оценочной стоимости предмета залога, а не из гарантированной квоты, не установив каких-либо особых обстоятельств, относящихся к рассматриваемому проблемному объекту, переданному региональному фонду, и позволяющих увеличить сумму компенсации».

Юрист Поликарпов Леонид Николаевич

Конституционный Суд России в Постановлении от 30.10.23 №50-П признал п.11 ст.61.11 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» не противоречащим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования он не предполагает взыскания с контролирующих должника лиц суммы штрафов за налоговые правонарушения, наложенных на организацию-налогоплательщика.

В частности, Конституционный Суд указал следующее:

«Правовое регулирование, предусматривающее включение штрафов в состав налоговой задолженности, было предметом оценки Конституционного Суда Российской Федерации. В Постановлении от 8 декабря 2017 года №39-П он признал не противоречащими Конституции Российской Федерации статью 15, пункт 1 статьи 1064 ГК Российской Федерации и подпункт 14 пункта 1 статьи 31 Налогового кодекса Российской Федерации в той мере, в какой по своему конституционно-правовому смыслу эти положения в том числе не могут использоваться для взыскания с физических лиц штрафов за налоговые правонарушения, наложенных на организацию-налогоплательщика, поскольку понимание подлежащего возмещению вреда как включающего в себя не только недоимку и пени, но и штрафы, не уплаченные организацией, не может быть распространено на случаи возмещения ущерба, причиненного бюджетной системе лицами, подвергшимися уголовному преследованию за налоговые преступления и вследствие этого привлеченными к деликтной ответственности. При этом Конституционный Суд Российской Федерации основывался на своей правовой позиции, сформулированной в Постановлении от 17 декабря 1996 года №20-П, о том, что взыскание всей суммы сокрытого или заниженного дохода (прибыли) и различного рода штрафов по своему существу выходит за рамки налогового обязательства как такового, носит не восстановительный, а карательный характер и является наказанием за налоговое правонарушение, т.е. за предусмотренное законом противоправное виновное деяние, совершенное умышленно либо по неосторожности.
Воспроизведя эту позицию, Конституционный Суд Российской Федерации указал, что вред, причиняемый налоговыми правонарушениями, заключается в непоступлении в бюджет соответствующего уровня неуплаченных налогов (недоимки) и пеней. Конституционный Суд Российской Федерации вынес Постановление от 8 декабря 2017 года №39-П по жалобам граждан, которые были руководителями и бухгалтером организаций, имевших задолженность по уплате налогов, и денежные суммы с которых взыскивались в порядке возмещения ущерба, причиненного бюджету в результате совершения налогового преступления. Тем не менее деликтный характер субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должника, позволяет распространить правовую позицию, выраженную в названном Постановлении, и на правоотношения, ставшие предметом исследования по настоящему делу».

Юрист Поликарпов Леонид Николаевич

Верховный Суд в Определении от 26.10.23 №305-ЭС23-8241 по делу №А41-22985/2020 указал следующее:

«В настоящее время сложилась устойчивая судебная практика по вопросу разграничения зачета и сальдирования при решении вопроса о допустимости оспаривания соответствующих действий (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 29.01.2018 №304-ЭС17-14946, от 12.03.2018 №305-ЭС17-17564, от 02.09.2019 №304-ЭС19-11744, от 29.08.2019 №305-ЭС19-10075, от 11.06.2020 №305-ЭС19-18890(2), от 10.12.2020 №306-ЭС20-15629, от 08.04.2021 №308-ЭС19-24043(2,3), от 23.06.2021 №305-ЭС19-17221(2), от 20.01.2022 №302-ЭС21-17975, №304-ЭС17-18149(15) и проч.).
По смыслу данной позиции, сальдирование имеет место тогда, когда в рамках одного договора (либо нескольких взаимосвязанных договоров) определяется завершающая обязанность сторон при прекращении договорных отношений полностью (либо их отдельного этапа).

…В данном случае задолженность должника перед кредитором по спецификации №5 и задолженность кредитора перед должником по наряд-заказу № 6 возникли из договора от 19.09.2016, регулирующего единые правоотношения сторон.
По этой причине заявление общества «Директ Нефть» о сальдировании взаимных обязательств было направлено не на получение исполнения с предпочтением, а на констатацию сформировавшейся к этому моменту завершающей обязанности одной из сторон договора.
При этом факт того, что встречная задолженность взыскана вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Московской области от 28.02.2020 по делу №А41-84612/2019 и включена в реестр требований кредиторов, не препятствует определению итогового сальдо взаимных обязательств.
Основанием к этому является, в том числе, и пункт 5.1 договора, согласно которому стороны обязались производить сверку исполнения обязательств и взаиморасчетов, при этом обязанность составления акта сверки как документа, подтверждающего взаиморасчеты, возлагается на подрядчика (должника).
Фактически эту обязанность должник исполнил, обратившись в суд с самостоятельным иском о взыскании с общества «Директ Нефть» задолженности и неустойки, и наличие вступивших судебных актов по такому делу также не исключает проведение сальдо в деле о банкротстве при соблюдении требований к моменту возникновения оснований для погашения встречных денежных обязательств (наступления срока более позднего обязательства), а следовательно, к определению наличия оснований и периода начисления неустойки (по аналогии с зачетом).
Исключение судами в данном обособленном споре возможности сальдирования в деле о банкротстве привело к тому, что в рамках самостоятельного дела по иску конкурсного управляющего должником к обществу «Директ Нефть» (№А47-10352/2021) обязательства последнего определены не по состоянию на момент возникновения позднего из обязательств сторон, а на момент вынесения судебного акта.
Таким образом, у судов первой и кассационной инстанций не имелось оснований для отказа в удовлетворении заявления общества «Директ Нефть».

Юрист Поликарпов Леонид Николаевич