Поликарпов Леонид Николаевич

Правонарушения

Ранее я размещал запись о позиции Верховного Суда РФ по взысканию убытков за незаконное привлечение к административной ответственности Моральный вред за протокол.

Вместе с тем, Конституционный Суд РФ в Постановлении от 15.07.20 N 36-П (см. страницу «Судебная практика») признал конституционными положения, согласно которым для взыскания вреда с казны нужно установить вину должностных лиц, привлекавших к административной ответственности.

В очередном деле Верховный Суд РФ немного «интерпретировал» позицию Конституционного Суда РФ.

Отменяя Определение 3КСОЮ, Верховный Суд РФ в Определении от 15.09.20 № 78-КГ20-30-КЗ указал следующее:

«Поскольку в результате незаконного привлечения к административной ответственности Филимоновой Т.М. были причинены убытки в размере 50 000 руб., состоящие из понесённых расходов на оплату труда адвоката, оказавшего юридическую помощь при рассмотрении дела об административном правонарушении, суды пришли к выводу о том, что у Филимоновой Т.М. возникло право требования их возмещения, указав, что расходы на оплату юридических услуг в рамках дела об административном правонарушении являются убытками, которые должны быть возмещены за счёт средств казны Российской Федерации, как причинённые в результате необоснованного привлечения лица к административной ответственности.

… ссылаясь на отсутствие вины сотрудников полиции и отменяя апелляционное определение в полном объёме, суд кассационной инстанции тем самым вышел за пределы доводов кассационной жалобы, однако не указал мотивов, которыми он руководствовался, и норму права, послужившую основанием для соответствующего процессуального действия.

… Возмещение проигравшей стороной правового спора расходов другой стороны не обусловлено установлением её виновности в незаконном поведении — критерием наличия оснований для возмещения является итоговое решение, определяющее, в чью пользу данный спор разрешён.
Несмотря на то, что Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях не содержит специальных положений о возмещении расходов лицам, в отношении которых дела были прекращены на основании пунктов 1 или 2 части 1 статьи 24.5 либо пункта 4 части 2 статьи 30.17 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, положения статей 15, 16, 1069 и 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, восполняя данный правовой пробел, не допускают отказа в возмещении расходов на оплату услуг защитника и иных расходов, связанных с производством по делу об административном правонарушении, лицам, в отношении которых дела были прекращены на основании пунктов 1 или 2 части 1 статьи 24.5 (отсутствие события или состава административного правонарушения) либо пункта 4 части 2 статьи 30.17 Кодекса Российской Федерации об административных
правонарушениях (ввиду недоказанности обстоятельств, на основании которых были вынесены соответствующие постановление, решение по результатам рассмотрения жалобы) со ссылкой на недоказанность незаконности действий (бездействия) или наличия вины должностных лиц.
В связи с этим вывод суда кассационной инстанции о том, что для возмещения судебных расходов по делу об административном правонарушении необходимо установить вину должностных лиц государственного органа, нельзя признать правильным».

Юрист Поликарпов Л.Н.

Верховный Суд РФ дал интересные разъяснения о последствиях прекращения дела об административном правонарушении.

В Определении от 30.09.20 № 307-ЭС20-5995 по делу № А56-21344/2019 указывается следующее:

«Как следует из разъяснений пункта 13.1 Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2005 № 5 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» согласно пункту 6 части 1 статьи 24.5 КоАП РФ производство по делу об административном правонарушении не может быть начато, а начатое подлежит прекращению в случае истечения установленных статьей 4.5 КоАП РФ сроков давности привлечения к административной ответственности. В постановлении о прекращении производства по делу по названному основанию, исходя из положения, закрепленного в пункте 4 части 1 статьи 29.10 КоАП РФ, должны быть указаны все установленные по делу обстоятельства, а не только связанные с истечением срока давности привлечения к административной ответственности. Следует иметь в виду, что в случае, когда постановление о прекращении производства по делу в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности либо решение по результатам рассмотрения жалобы на это постановление обжалуется лицом, в отношении которого составлялся протокол об административном правонарушении, настаивающим на своей невиновности, то ему не может быть отказано в проверке и оценке доводов об отсутствии в его действиях (бездействии) состава административного правонарушения в целях обеспечения судебной защиты прав и свобод этого лица (часть 3 статьи 30.6, часть 3 статьи30.9 КоАП РФ). Установив при рассмотрении жалобы такого лица обоснованность выводов юрисдикционного органа, а также правильность исчисления срока давности привлечения к административной ответственности в зависимости от категории дела, судья отказывает в ее удовлетворении и оставляет постановление без изменения. При этом необходимо учитывать, что в названном постановлении о прекращении производства по делу не могут содержаться выводы юрисдикционного органа о виновности лица, в отношении которого был составлен протокол об административном правонарушении. При наличии таких выводов в обжалуемом постановлении судья, с учетом положений статьи 1.5 КоАП РФ о презумпции невиновности, обязан вынести решение об изменении постановления, исключив из него указание на вину этого лица (пункт 2 части 1 статьи 30.7 КоАП РФ). Если при рассмотрении жалобы будет установлено, что в действиях лица, в отношении которого составлен протокол об административном правонарушении, не содержится состава административного правонарушения либо отсутствовало само событие административного правонарушения, то такое постановление подлежит отмене с вынесением решения о прекращении производства по делу в соответствии с пунктом 1 либо пунктом 2 статьи 24.5 КоАП РФ.
Таким образом, вынесение на основании обстоятельств, установленных в протоколе об административном правонарушении и в постановлении о прекращении производства по делу об административном правонарушении, представления об устранении причин и условий, способствовавших совершению административного правонарушения, соответствует требованиям статьи 29.13 КоАП РФ».

Юрист Поликарпов Л.Н.

В настоящее время к пословице «От сумы да от тюрьмы не зарекайся» банкротные юристы могут добавить «да от субсидиарной ответственности», настолько часто стало явление привлечения к ответственности бывших руководителей и участников организаций-банкротов.

В связи с чем, большой интерес представляет Определение Верховного Суда РФ от 28.09.20 № 310-ЭС20-7837 по делу № А23-6235/2015, в котором указывается следующее:

«Согласно позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757 (2, 3), иск о привлечении к субсидиарной ответственности является групповым косвенным иском, так как предполагает предъявление полномочным лицом в интересах группы лиц, объединяющей правовое сообщество кредиторов должника, требования к контролирующим лицам, направленного на компенсацию последствий их негативных действий по доведению должника до банкротства.
Наряду с конкурсным оспариванием (которое так же осуществляется посредством предъявления косвенного иска) институт субсидиарной ответственности является правовым механизмом защиты нарушенных прав конкурсных кредиторов, возмещения причиненного им вреда.
В отношении конкурсного оспаривания судебной практикой выработано толкование, согласно которому при разрешении такого требования имущественные интересы сообщества кредиторов несостоятельного лица противопоставляются интересам контрагента (выгодоприобретателя) по сделке. Соответственно, право на конкурсное оспаривание в материальном смысле возникает только тогда, когда сделкой нарушается баланс интересов названного сообщества кредиторов и контрагента (выгодоприобретателя), последний получает то, на что справедливо рассчитывали первые (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 03.08.2020 № 306-ЭС20-2155, от 26.08.2020 № 305-ЭС20-5613).
Равным образом при разрешении требования о привлечении к субсидиарной ответственности интересы кредиторов противопоставляются лицам, управлявшим должником, контролировавшим его финансово-хозяйственную деятельность. Таким образом, требование о привлечении к субсидиарной ответственности в материально-правовом смысле принадлежит независимым от должника кредиторам, является исключительно их средством защиты. (Именно поэтому в том числе абзац третий пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве в настоящее время устанавливает правило, согласно которому в размер субсидиарной ответственности не включаются требования, принадлежащие ответчику либо заинтересованным по отношению к нему лицам).
Однако, по утверждению Кузиных, в рассматриваемом случае истцы и их аффилированные лица сами являлись причастными к управлению должником, то есть они не имеют статуса независимых кредиторов, что лишает их возможности заявлять требование о привлечении к субсидиарной ответственности. Предъявление подобного иска по существу может быть расценено как попытка Кругляковых компенсировать последствия своих неудачных действий по вхождению в капитал должника и инвестированию в его бизнес. В то же время механизм привлечения к субсидиарной ответственности не может быть использован для разрешения корпоративных споров».

Кроме того, указанный судебный акт является одним из самых мотивированных по обособленному спору за последнее время, поэтому рекомендован к изучению и обсуждению практикующим юристам.

Юрист Поликарпов Л.Н.