Поликарпов Леонид Николаевич

Правонарушения

Верховный Суд в Определении от 7.07.25 №307-ЭС20-2151(73) по делу №А44-1127/2019 указал следующее:

«В силу абзаца третьего пункта 1 статьи 145 Федерального закона от 26 октября 2002 г. №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) удовлетворение арбитражным судом жалобы лица, участвующего в деле о банкротстве, на неисполнение или ненадлежащее исполнение конкурсным управляющим возложенных на него обязанностей является основанием для отстранения управляющего, если неисполнение или ненадлежащее исполнение им обязанностей нарушило права или законные интересы подателя жалобы, а также повлекло или могло повлечь за собой возникновение убытков на стороне должника или его кредиторов.
Следовательно, обязательным условием для отстранения конкурсного управляющего в связи с удовлетворением жалобы лица, участвующего в деле о банкротстве, является наличие или возможность убытков для должника либо его кредиторов.
При этом, принимая во внимание исключительность названной меры, недопустимость фактического установления таким образом запрета на профессию и необходимость ограничения во времени риска ответственности за совершенные нарушения, суд должен также учитывать, что основанием для подобного отстранения не могут служить нарушения, допущенные управляющим по неосторожности, несущественные нарушения, нарушения, не причинившие значительного ущерба, а также нарушения, имевшие место значительное время (несколько лет и более) назад (пункт 56 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 июня 2012 г. №35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве»).
Арбитражный суд не может удовлетворить ходатайство об отстранении конкурсного управляющего, если допущенные нарушения не являются существенными и не привели к причинению либо риску причинения значительного ущерба. Из изложенного также следует, что не могут служить основанием для отстранения конкурсного управляющего нарушения, не приводящие к возникновению сомнений в дальнейшем надлежащем ведении им дел (пункт 10 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 мая 2012 г. №150 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с отстранением конкурсных управляющих»).
При этом в случае отказа в удовлетворении ходатайства об отстранении по причине несущественности допущенных нарушений, участвующие в деле лица не лишены иных способов защиты своих прав, в том числе, посредством предъявления требования о возмещении причиненных им убытков, а также вынесения на рассмотрение суда вопроса о снижении размера вознаграждения управляющего.
Таким образом, при рассмотрении вопроса о наличии или отсутствии оснований для применения в отношении арбитражного управляющего такой санкции как отстранение от исполнения его обязанностей в конкретном деле о банкротстве, наряду с условиями абзаца третьего пункта 1 статьи 145 Закона о банкротстве, необходимо соблюдать и общеправовой принцип соразмерности меры ответственности характеру допущенного нарушения и вызванным им последствиям».

Юрист Поликарпов Леонид Николаевич

Верховный Суд в Определении от 8.07.25 №307-ЭС25-1629 по делу №А56-6783/2024 указал следующее:

«При рассмотрении спора о нарушении запрета недобросовестной конкуренции должны быть установлены в совокупности:
— факт осуществления хозяйствующим субъектом действий, способных оказать влияние на состояние конкуренции;
— отличие избранного хозяйствующим субъектом способа конкуренции на рынке от поведения, которое в подобной ситуации ожидалось бы от любого субъекта, преследующего свой имущественный интерес, но не выходящего за пределы осуществления гражданских прав и честной деловой практики;
— направленность поведения хозяйствующего субъекта на получение преимущества, в частности имущественной выгоды или возможности ее извлечения, при осуществлении экономической деятельности за счет иных участников рынка, в том числе посредством оказания влияния на выбор покупателей (потребителей), на возможность иных хозяйствующих субъектов, конкурирующих добросовестно, извлекать преимущество из предложения товаров на рынке, на причинение вреда хозяйствующим субъектам-конкурентам иными подобными способами (пункт 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 марта 2021 года №2 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства» (далее – постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 марта 2021 г. №2)).
Пунктом 1 статьи 14.2 Закона о защите конкуренции установлен запрет на недобросовестную конкуренцию путем введения в заблуждение, в том числе в отношении качества и потребительских свойств товара, предлагаемого к продаже, назначения такого товара, способов и условий его изготовления или применения, результатов, ожидаемых от использования такого товара, его пригодности для определенных целей.
Применительно к нарушению запретов, предусмотренных статьей 14.2 Закона о защите конкуренции, доказыванию подлежит факт распространения недостоверных (ложных, неточных или искаженных) сведений хозяйствующим субъектом в отношении своей собственной деятельности и (или) своих товаров (пункт 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 марта 2021 г. №2), который влечет негативные последствия для конкурентов.
По настоящему делу суды признали обоснованным вывод управления о совершении обществом акта недобросовестной конкуренции, который состоит в том, что при заключении договоров участия в долевом строительстве общество сознательно ввело покупателей в заблуждение относительно площади квартир, которые будут построены. Управление в оспариваемом решении указало, что поведение общества является осознанным и направленным на получение преимуществ на рынке, поскольку потребители вступили в отношения с обществом вместо того, чтобы обратиться к конкурентам, добросовестно работающим в сфере строительства и продажи квартир и тем самым лишило конкурентов возможности получить доход от законной и добросовестной деятельности. Управление также констатировало наличие причинно-следственной связи между действиями общества и наличием вреда в форме упущенной выгоды на стороне участников долевого строительства ввиду роста цен на жилье.

…В тексте заключенных обществом договоров до сведения участников долевого строительства доведена информация о том, что площадь построенной квартиры может отличаться от площади, указанной в договоре, но не более чем на 5 процентов, что повлечет за собой обязанность участника строительства произвести доплату или обязанность общества произвести возврат части уплаченных денежных средств (пункт 4.5 договора).
Квалифицируемое законодателем как несущественное изменение договора при отклонении от согласованной площади помещения не более чем на пять процентов (часть 6.2 статьи 55 Градостроительного кодекса Российской Федерации, пункт 2 части 1.1 статьи 9 Закона об участии в долевом строительстве) и систематическое применение данного условия в отношениях с участниками долевого строительства само по себе не может свидетельствовать о наличии в действиях общества акта недобросовестной конкуренции«.

Поликарпов Леонид Николаевич

Верховный Суд в Определении от 3.07.25 №304-ЭС25-1782 по делу №А45-25305/2023 указал следующее:

«…само по себе упоминание обозначения, входящего в объем правовой охраны товарного знака, не является квалифицирующим признаком нарушения исключительного права.
Главным критерием, очерчивающим пределы свободного использования спорного обозначения, служит категория смешения, нарушающая ассоциативную связь товара (услуги) и их коммерческого источника. Правообладатель не вправе ограничивать употребление образующих товарный знак словесных элементов в их общепринятом значении, при описании характеристики товара (услуги), в письменных публикациях, устной речи и другим способом, если такое использование не раскрывает различительную способность обозначения, не выделяет одного участника рынка среди других и не создает конкурентного преимущества.
При определении использования товарного знака для цели индивидуализации следует учитывать, каким образом размещено спорное обозначение (размер, контекст), указание собственных товарных знаков для индивидуализации товаров (услуг) наряду со спорным обозначением, умысел воспользоваться репутацией иного хозяйствующего субъекта, риск введения потребителя в заблуждение относительно связи лица, применяющего спорное обозначение, с правообладателем товарного знака.
В рассматриваемом случае суды признали, что наличие обозначения TOPFENCE в адресной строке страниц сайта ответчика, на котором осуществляется реализация товаров (услуг), однородных товарам (услугам) истца, выступает безусловным доказательством использования товарного знака.
Однако данный вывод противоречит приведенным положениям действующего законодательства.
В соответствии с вышеизложенным правовым подходом в случае установления сходства воспроизведенного ответчиком обозначения с товарным знаком истца судам также надлежало выяснить, что избранный Обществом способ адресации предназначен для продвижения собственных товаров (услуг) и что под воздействием конкретного содержания страниц сайта fensgar.ru у потребителя может возникнуть впечатление о принадлежности Предпринимателю или отношении к нему названного сетевого ресурса.
Ответчик в отзыве на иск, дополнении к нему, письменных пояснениях, апелляционной и кассационной жалобах ссылался на то, что при осуществлении своей деятельности для индивидуализации товаров (услуг) использует зарегистрированный на его имя товарный знак «FENSGAR» по свидетельству Российской Федерации №812370, поэтому его коммерческий интерес не связан с намерением воспользоваться отличительной функцией товарного знака №632017. По мнению Общества, данное обстоятельство подтверждается отсутствием в материалах дела доказательств использования охраняемого обозначения непосредственно на сайте, наполнение которого способно повлиять на перераспределение потребительского спроса в пользу ответчика.
Обжалуемые судебные акты не содержат мотивированного отклонения приведенных доводов, что свидетельствует о неполном исследовании обстоятельств использования товарного знака именно для целей индивидуализации товаров (услуг) вопреки требованиям статей 65, 71, 168 АПК РФ.
Суды не учли, что потребитель, ориентируясь на ключевые слова при введении поискового запроса в сети «Интернет», ожидает получить адреса наиболее релевантных веб-ресурсов и лишь после ознакомления с сайтом формирует представление о деятельности его владельца. Параметры адресной строки не позволяют однозначно идентифицировать, упомянут ли словесный элемент в качестве средства информирования или средства индивидуализации. В этой связи должен быть проведен анализ того, способствует ли привлечению ответчиком покупателей использование спорного обозначения. При этом аргумент Общества о том, что за весь период вменяемого правонарушения по ссылке https://fensgar.ru/o-kompanii/press_center/news/uchebnye-zavedeniyaomska-rabotayut-s-topfence/ зафиксировано лишь два перехода, очевидно осуществленных истцом при контрольной проверке, остался без внимания и надлежащей оценки».

Юрист Поликарпов Леонид Николаевич